Смотреть больше слов в «Кратком историческом словаре»
Стрелецкое войско при царе Алексее Михайловиче пользовалось особой благосклонностью правительства. Наделенные разными льготами стрельцы жили особыми сл... смотреть
Стрелецкие бунты — Стрелецкое войско при царе Алексее Михайловиче пользовалось особой благосклонностью правительства. Наделенные разными льготами стрельцы жили особыми слободами в разных частях Москвы и, имея военную организацию, сохраняли близкие связи с населением города. Лихоимство и произвол начальников возбуждали большее неудовольствие среди стрельцов, чем в остальном населении, и вызывали с их стороны протесты. Уже в последнее время царствования Феодора Алексеевича стрельцы пришли в движение. Они жаловались на своих начальников, но боярин Языков, разбиравший дело, велел перепороть жалобщиков. Спустя короткое время стрельцы снова пожаловались на своего полковника Грибоедова. На этот раз Грибоедова сослали. С воцарением Петра стрельцы подали челобитную на всех своих полковников и подкрепили ее угрозами. Партия Нарышкиных, стоявшая тогда у власти и чувствовавшая, что ее положение непрочно, испугалась; старые полковники были отставлены, назначены новые и произведены со старых взыскания по претензиям стрельцов. Почувствовав свою силу, стрельцы утратили всякую дисциплину. При таких обстоятельствах партия Милославских задумала воспользоваться стрельцами для своих целей. Ив. Мих. Милославский и кн. Ив. Хованский стали возбуждать стрельцов против Нарышкиных, распуская слухи, что те умышляют зло и против царевича Иоанна, и против самих стрельцов. В среде стрельцов нашлось немало агитаторов. Стрелецкое войско взволновалось. 11 мая 1682 г. прибыл в Москву из ссылки глава партии Нарышкиных — Матвеев. Он высказался против слабости правительства по отношению к стрельцам; это стало им известно. 15 мая, в день убиения царевича Димитрия, между стрельцами был пущен слух, что Нарышкины задушили царевича Иоанна. Стрельцы бросились в Кремль. Бояре, заседавшие во дворце, смутились. Царица Наталья Кирилловна по совету Матвеева и патриарха вывела на Красное крыльцо обоих царевичей. Это подействовало; слова Матвеева еще более успокоили стрельцов. На беду один из начальников стрелецкого приказа, кн. Мих. Юр. Долгорукий, стал с бранью приказывать стрельцам разойтись. Толпа бросилась на него и убила. Затем убили Матвеева, бывшего стрелецкого начальника Горюшкина, Юренева, стольника Фед. Салтыкова, дьяка Ларионова, его сына Василия, брата царицы Афанасия Нарышкина, кн. Гр. Ромодановского с сыном Андреем, кн. Юрия Долгорукого, главного начальника стрельцов, и боярина Языкова. Тела убитых были преданы поруганию. На другой день стрельцы опять ворвались во дворец, убили еще несколько человек и настойчиво требовали выдачи другого брата царицы, Ивана Нарышкина. По совету окружающих царица пожертвовала братом. Ив. Нарышкин был выдан стрельцам; его пытали и убили. Партия Нарышкиных была уничтожена. Милославские торжествовали; управление перешло в их руки. Во главе стрелецкого приказа были поставлены кн. Хованский и его сын. Стрельцы подали челобитную о том, чтобы вместе с Петром царствовал и его брат Иоанн. 26 мая дума и духовенство, перепуганные происшедшими кровавыми событиями, признали двоецарствие. Затем стрельцы подали новую челобитную о том, чтобы в малолетство царей правила царевна София. 29 мая София приняла правление. Стрельцы были теперь в большом почете; их угощали во дворце; действия их рассматривались как искоренение измены. В память этого на Красной площади был поставлен каменный столб с соответствующими надписями. Теперь новою силою хотели воспользоваться и раскольники. Среди стрельцов было немало раскольников; сам кн. Хованский сочувствовал расколу. Снова начались волнения. Раскольники требовали прений о вере всенародных и в присутствии царей и патриарха. 23 июня раскольники пошли в Кремль, но Хованский успокоил их и назначил 5 июля днем прений. В этот день раскольники опять двинулись в Кремль, но прения произошли не всенародно, а в Грановитой палате. Раскольники вели себя вызывающим образом и после прений провозгласили свою победу. Понимая опасность положения, София начала действовать энергично, склонила на свою сторону выборных от стрельцов, велела схватить одного из главарей раскольников, Никиту Пустосвята, и отрубить ему голову; другие расколоучители были сосланы. Но и теперь София не могла чувствовать себя в безопасности. Хованский, возвышенный самою же Софией, пользовался огромным влиянием на стрельцов, а его честолюбие было известно. Ходили слухи, что он мечтает о престоле. София боялась оставаться в Кремле; царская семья уехала из Москвы. 17 сент. в с. Воздвиженском состоялось заседание думы. Против Хованских, отца и сына, были предъявлены обвинения; их судили и приговорили к смертной казни. В тот же день они были схвачены и приговор приведен в исполнение. Но царевна не возвратилась в Москву; она уехала в Троицкую лавру, куда велено было собираться служилым людям. Между тем младший сын Хованского возмутил стрельцов, уверив их, что решено стрельцов истребить и дворы их сжечь. Стрельцы овладели Кремлем и пушечным двором и стали ждать нападения со стороны Троицы. Нападения не было, но стрельцы убедились, что правительство располагает военной силой, противиться которой они не могут. Через патриарха они просили прощения и получили его на условиях полной покорности. Столб, поставленный в память майских событий, был разрушен. Царское семейство вернулось в Москву. Начальником стрельцов был назначен Шакловитый, который ввел между ними дисциплину и более беспокойных выслал в украинные города. Прошло 5 лет. В 1687 г. Софии опять понадобились стрельцы. Петр подрастал, и господству царевны подходил конец. Чтобы сохранить за собою власть, Софии оставалось только венчаться самой на царство. Она попыталась обратиться за содействием к стрельцам, но попытки Шакловитого поднять их оказались безуспешными. Когда Шакловитый созвал стрельцов в Кремль и стал подговаривать против царя, несколько стрельцов известили Петра об опасности. Царь уехал к Троице и потребовал туда войска. Часть стрельцов ушла к Петру. Остальные не обнаружили охоты стоять за царевну и даже заставили ее выдать Шакловитого. После пытки Шакловитый признался в умысле против царицы Натальи, хотя и отрицал замыслы против Петра. И он, и преданные ему стрельцы были казнены. — В 1697 г. стрелецкий полковник Циклер был обвинен в намерении убить царя. На допросе он оговорил окольничего Саковнина, а тот — своего зятя Фед. Пушкина и его сына. Все они были казнены. В 1698 г. произошел последний С. бунт. После взятия Азова туда было отправлено 4 стрелецких полка. На смену им было послано еще 6 полков, но первые 4 не были возвращены в Москву, а посланы в Великие Луки, в армию кн. Ромодановского. Среди стрельцов начался ропот. Весною 1698 г. 155 чел. самовольно ушли в Москву, просить от имени всех об отпуске домой. Начальник стрелецкого приказа Троекуров велел им идти назад, а выборных посадил в тюрьму. Стрельцы с неудовольствием повиновались. По возвращении в армию их велено было сослать на вечные времена в Малороссию, а остальных расставить в пограничных городах. Стрельцы пошли было по назначению, но с дороги, взволнованные слухами и чтением письма от имени будто бы царевны Софии, призывавшего их в Москву, пошли на столицу. Перед Москвой, у Воскресенского монастыря, они были разбиты ген. Гордоном. Начался розыск. Петр, бывший тогда за границей, поспешил вернуться в Москву. Недовольный результатами розыска, он начал новый. После допросов и пыток более 1 200 стрельцов было подвергнуто жестоким казням. Стрелецкое войско было уничтожено. См. "Записки" А. А. Матвеева и Сильвестра Медведева (в "Записках рус. людей", Сахарова, СПб., 1841). Устрялов, "История Петра Вел." (тт. I и II); Соловьев, "История России" (т. XIII и XIV) и "Публичные чтения о Петре Вел."; Костомаров, "Русская история в жизнеописаниях" (отд. II, в. V); Щебальский, "Правление царевны Софии"; Аристов, "Московские смуты в правление царевны Софьи"; Погодин, "Семнадцать первых лет в жизни имп. Петра Вел."; Шмурло, "Падение цар. Софьи" ("Жур. Мин. нар. пр." (1896, 1). <i> E. K. </i><br><br><br>... смотреть
Россия. 1682 год 27 апреля 1682 года в возрасте 20 лет умер царь Федор Алексеевич. Его преемником мог стать либо Иван, либо Петр. На престол общим согласием всех чинов Московского государства взошел десятилетний Петр, рожденный от второй супруги царя Алексея Михайловича, Натальи Кирилловны Нарышкиной. Четырнадцатилетний Иван, сын царя от первой его супруги, из рода Милославских. С воцарением Петра при дворе началось усиление Нарышкиных. Это не устраивало другую придворную партию — Милославских, во главе которых стояли царевна Софья и ее фаворит Иван Михайлович Милославс-кий. Обнаружилась и сила, которая могла бы им помочь — стрельцы. Стрелецкие полки обеспечивали порядок, выполняли карательную службу. Два полка находились на особом режиме и пользовались особыми привилегиями — сопровождали царя в поездках в монастыри, участвовали во всякого рода церемониях. Стрельцы размещались семьями в стрелецких слободах Москвы. Служба была пожизненной, а получаемое от казны жалованье — скудным. Поэтому стрельцы, обремененные семьями, вынуждены были изыскивать дополнительные доходы. Менее обеспеченные промышляли ремеслом, состоятельные совершали торговые сделки. Стрельцы решили воспользоваться вступлением на престол нового царя и 30 апреля 1682 года обратились к правительству с жалобой на полковника Семена Грибоедова, чинившего им «налоги и обиды и всякие тесноты». Трон занимал десятилетний ребенок, за спиной которого находилась мать — женщина, по отзыву Б.И. Куракина, совершенно не искушенная в политике: «Сия принцесса доброго темпераменту, добродетельного, токмо не была ни прилежная и ни искусная в делах, и ума легкого». Наталья Кирилловна, не располагавшая опытными советниками и пребывавшая в растерянности, удовлетворила все требования стрельцов. Грибоедова не только отстранили от должности полковника, но и подвергли наказанию батогами; с него велено было взыскать, согласно росписи, поданной стрельцами, присвоенные им деньги и уплатить стрельцам за все выполненные ими работы; его вотчины подлежали конфискации. Одна уступка повлекла за собой другие. В тот же день правительство вынуждено было удовлетворить требования стрельцов остальных 19 полков. Стрельцы обнаружили, что они являются хозяевами положения. Неизвестно, кому в лагере Милославских пришла в голова мысль в борьбе с Нарышкиными опереться на стрельцов: то ли опытному интригану Ивану Михайловичу, то ли коварной и честолюбивой Софье Алексеевне, мечтавшей водрузить на свою голову царскую корону. Как бы то ни было, но Милославским и Софье удалось направить гнев стрельцов в угодное для себя русло. Впрочем, осуществлению их замыслов объективно помогла сама Наталья Кирилловна, совершившая в первые дни правления ряд существенных промахов. По обычаю тех времен, родственники царицы получали пожалования чинами и вотчинами. 27 апреля пять братьев Натальи Кирилловны (Иван, Афанасий, Лев, Мартемьян, Федор) были пожалованы в спальники. Прошло всего пять дней, как было сказано новое пожалование, вызвавшее наибольшие пересуды: 22-летний спальник Иван Кириллович был объявлен боярином, минуя чины думного дворянина и окольничего. Заговорщики же умело использовали ошибки правительства, всячески возбуждая гнев у стрельцов. «Видите, как лезут Нарышкины в гору? Им теперь все нипочем». Итак, Наталья Кирилловна подверглась натиску с двух сторон: стрельцов и притязавших на корону Милославских. Она не могла рассчитывать на мудрость новоиспеченных спальников и боярина Ивана Кирилловича: и братья, и отец Кирилл Полиевктович не отличались ни умом, ни проницательностью, ни политическим опытом. Единственная надежда Нарышкиных — Артамон Сергеевич Матвеев, воспитатель Натальи Кирилловны, устроивший ее брак с царем Алексеем Михайловичем. Матвеев проявлял способности в делах не только матримониальных, но и государственных: в последние годы царствования царя Алексея Михайловича он был первым министром и фактическим руководителем правительства. Но после смерти царя был отправлен Милославскими в заточение в Пустозерск. Артамону Матвееву было возвращено боярство и отряжен чиновник, стольник Алмазов, пригласить его немедленно в Москву. В Москве Матвеев появился только вечером 12 мая. В день приезда ему оказали еще одну милость — возвратили все конфискованные вотчины. Если Наталья Кирилловна с нетерпением ждала приезда Матвеева и практически бездействовала, то Милославские и Софья развили бурную деятельность и, по образному выражению СМ. Соловьева, «кипятили заговор», по ночам в дом к Милославским приезжали представители стрелецких полков, а от покоев Софьи разъезжали по слободам ее эмиссары, не жалевшие ни вина, ни денег на подкуп стрельцов. Боярин Иван Михайлович Милославский нашел себе помощников — родственника Александра Ивановича Милославского, человека «злодейственного и самого грубияна», двух племянников, Ивана и Петра Андреевичей Толстых, «в уме зело острых и великого пронырства и мрачного зла исполненных», как описывает их молодой Матвеев, оставивший записки о событиях того времени. Из стрелецких начальников привлечены были подполковник Иван Цыклер, «кормовой иноземец», и Иван Озеров, из низшего новогородского дворянства. Между рядовыми стрельцами выбрали человек десять поверенных. Посредницей стала казачка Федора Семенова, которая переносила вести от царевны к Ивану Милославскому, от того — в стрелецкие слободы, из слобод — к Софье. Прибытие в Москву Матвеева нисколько не укрепило позиций нарышкинской «партии». Возможно, Матвеев не оценил меры опасности, нависшей над Нарышкиными. Какие ответные меры замышлял Матвеев, неизвестно. Во всяком случае, до полудня 15 мая не было предпринято что-либо в отношении стрельцов. А в полдень уже было поздно — по зову набата, с развернутыми знаменами к Кремлю двигались вооруженные стрелецкие полки. Пока Матвеев докладывал об этом царице и размышлял, стоит ли закрывать кремлевские ворота и принимать меры для безопасности царской семьи, стрельцы с барабанным боем ворвались в Кремль. Поводом для внезапного появления стрельцов в Кремле явились слухи о том, что Нарышкины «извели» царевича Ивана. Их распространяли активные сторонники Софьи и Милославских. Старший из Толстых разъезжал по стрелецким слободам и возмущал стрельцов слухами. Он грозил новыми несправедливостями и предсказывал перемены к худшему. Стрельцам внушалось, что их ждут казни, а потому настало время проявить силу. Узнав о причине волнения стрельцов, царица Наталья вместе с патриархом и боярами вышла на Красное крыльцо с царевичами Иваном и Петром. Внизу бушевало разгневанное войско. После того как обман обнаружился, среди стрельцов наступило минутное оцепенение, сменившееся новым взрывом их негодования. Несколько стрельцов взобрались по лестнице на крыльцо и стали расспрашивать Ивана, подлинный ли он царевич. Казалось бы, что, убедившись в добром здравии царевича, стрельцы должны были разойтись по домам. Но в том-то и дело, что вопрос о царевиче являлся всего лишь поводом для появления стрельцов в Кремле. Лица, руководившие стрельцами и направлявшие их недовольство против Нарышкиных, подбросили им список «изменников-бояр», подлежавших уничтожению. Разгулу страстей помогли руководители Стрелецкого приказа отец и сын Долгорукие — бояре Юрий Алексеевич и Михаил Юрьевич. В тот самый момент, когда в толпе стрельцов раздались вопли о выдаче «изменников-бояр», Михаил Долгорукий обратился к ним с грубостью победителя: «Ступайте по домам, здесь вам делать нечего, полно буянить1 Все дело разберется без вас!» Стрельцы пришли в бешенство. Некоторые из них взобрались на крыльцо, схватили Михаила Долгорукого и сбросили на копья своих товарищей, стоявших внизу. На копья полетели тела других бояр и «изменников», оказавшихся в списке. Среди них — бояре А.С. Матвеев и И М. Языков, стольник Федор Петрович Салтыков, убитый по ошибке вместо брата царицы Ивана Кирилловича другой ее брат, Афанасий Кириллович, думный дьяк Ларион Иванов и др. Стрельцы глумились над убитыми — волокли трупы по земле, выкрикивая: «Вот боярин Артамон Сергеевич, вот Долгорукий, вот думный едет, дайте дорогу!» Не угомонились стрельцы и на следующий день. 16 мая они востребовали на расправу Ивана Кирилловича Нарышкина. Царевна Софья сказала мачехе: «Брату твоему не отбыть от стрельцов; не погибать же нам всем из-за него». Царица вынуждена была пожертвовать братом Того сначала отвели в застенок Константиновской башни, где подвергли пытке, добиваясь признания в измене. Несмотря на то что Иван Кириллович выдержал пытку, стрельцы вывели жертву на Красную площадь и изрубили на куски. Вслед за Иваном Кирилловичем был казнен царский доктор немец Даниил фон Гаден, обвиненный в отравлении царя Федора. От него тоже пытками добивались признания в злодеянии и не получили желаемых результатов. Руководителям заговора хотелось, чтобы род Нарышкиных был полностью изведен, и они подсказали стрельцам предъявить царице Наталье Кирилловне новые требования. 18 мая в челобитной на имя Петра они пожелали, чтобы его дед, Кирилл Полиевктович, был пострижен в монахи, а еще через два дня новая «просьба», звучавшая как ультиматум, выслать из Москвы оставшихся в живых Нарышкиных «Просьбы» стрельцов тотчас удовлетворили: всех родственников разослали в дальние края — на Терек и Яик, в Пустозерск держали путь Мартемьян и Лев Кирилловичи. В итоге майских событий Нарышкины были либо перебиты, либо сосланы. Милославские и Софья стремились теперь закрепить победу юридически. На сцене вновь появляются стрельцы. 23 мая в очередной челобитной они потребовали, чтобы страной управляли оба брата, а 26 мая — чтобы первым царем считался старший из них, Иван Алексеевич. Патриарх совершил в Успенском соборе торжественное молебствие о двух нареченных царях. Бояре и дьяки, державшие сторону Петра, присягнули поневоле второму царю, опасаясь возобновления страшных явлений 15 мая. Еще через неделю стрельцы объявили через своего начальника, князя Хованского, чтобы царевна Софья Алексеевна взяла на себя управление государством по причине малолетства братьев. Она согласилась, и тотчас во все города полетели известительные грамоты с примером из римской истории, где по кончине императора Феодосия в малолетство сыновей его, Аркадия и Гонория, управляла империей их сестра Пульхерия. Казалось, Софья достигла желанной цели. Между тем стрельцы вышли из-под влияния Софьи и Милославских. Хозяевами положения в столице стали стрельцы во главе с новым руководителем Стрелецкого приказа Иваном Андреевичем Хованским. Он так умело лавировал, потакая стрельцам и обнадеживая Софью, что летом 1682 года олицетворял власть в Москве. 20 августа 1682 года Софья покинула столицу, прихватив с собой обоих царевичей, и отправилась в сопровождении свиты в Коломенское. Столь решительная мера привела надворную пехоту в смятение, и в Коломенское направилась депутация, цель которой — убедить Софью и ее окружение в ложности слухов, «будто у них, у надворные пехоты, учинилось смятение и на бояр, и на ближних людей злой умысел». Софья, пока еще не уверенная в своих силах, решила не обострять отношений со стрельцами и дала им уклончивый ответ. В указе, врученном представителям надворной пехоты, сказано: «…им, великим государям, про их умысел, также и про тайные по полку в полк пересылки неведомо», поход в Коломенское предпринят «по своему государскому изволению», аналогичные походы бывали и прежде. Софье надо было выиграть время для мобилизации сил, способных противостоять мятежным стрельцам. Такой силой было дворянское ополчение. От имени царей она и обратилась к дворянам с призывом срочно собираться у стен Троице-Сергиева монастыря. Сама Софья добиралась к Троице кружным путем, через Звенигород, куда прибыла 6 сентября. В Савво-Сторожевском монастыре ей организовали торжественную встречу. Из Звенигорода царский кортеж повернул в сторону Троицы, с продолжительной остановкой в селе Воздвиженском, откуда Софья и решила нанести стрельцам сокрушительный удар. Ей удалось успешно осуществить коварный план. Под предлогом торжественной встречи сына украинского гетмана Ивана Самойловича Софья от имени царей предложила боярским чинам, а также стольникам, стряпчим и дворянам московским прибыть в Воздвиженское к 18 сентября. «А которые бояре и окольничие и думные люди в отпуску, и им из деревень своих быть к ним, великим государям, в поход всем к тому же числу». Указ о явке в Воздвиженское получил и Иван Андреевич Хованский, причем подлинная цель вызова князя маскировалась возлагаемой на него обязанностью обеспечить явку бояр и прочих служилых людей, чтобы их «было немалолюдно». Эти грамоты рассылались 14 сентября, а спустя три дня боярину Михаилу Ивановичу Лыкову было велено возглавить отряд стрельцов, стряпчих, жильцов и прочих, чтобы «князя Ивана Хованского и сына ево князя Андрея взять в дороге. . и привезти в село Воздвиженское». Боярин Лыков в точности выполнил указ царей: И.А. Хованского изловили под селом Пушкином, а сына его — в собственной деревне. Приглашением правящей верхушки в Воздвиженское Софья обезглавила стрелецкое движение, лишив его Хованского. Как только Хованских доставили в Воздвиженское, тут же состоялся суд. В роли судей выступили наличные члены Боярской думы. Они без следствия приговорили отца и сына к смертной казни. Приговор был немедленно приведен в исполнение «в селе Воздвиженском на площади у большой Московской дороги». Казнь Хованских не сняла напряженности в столице. Софья и оба царя все еще находились в опасности из-за одного просчета царевны — она оставила на свободе младшего сына князя Ивана Андреевича, тоже носившего имя Иван, и племянника князя Ивану Ивановичу удалось бежать в Москву, где он ночью пытался поднять стрельцов на новое выступление уверениями, «будто отец его, князь Иван, и брат его, князь Андрей, казнены напрасно и без розыску». Стрельцы были обеспокоены не столько казнью отца и сына Хованских, сколько слухом о боярах, которые идут к Москве избивать их, стрельцов. Поэтому агитация сына и племянника казненного И.А. Хованского на первых порах имела успех. 18 сентября в полки надворной пехоты был отправлен увещевательный указ, чтобы стрельцы не верили «прелестным и лукавым словам» родственников казненных и проявили благоразумие. Указ заверял стрельцов, что царского гнева на них нет и они могут «безо всякого сумнительства и опасения» положиться на царскую милость. Убедившись в безопасности пребывания в столице, Софья решила вернуться в Москву. 2 ноября правивший Москвой боярин Головин получил указ о подготовке к торжественной встрече царей и Софьи. Участники бунта получили сравнительно мягкие наказания: лишь немногие из них были казнены, значительная часть их оказалась на свободе. Софья и Милославские не были заинтересованы в раздувании дела — это принесло бы им сплошные неприятности, ибо только подтвердило бы их явную причастность к бунту. Софья и Милославские благоразумно решили остаться в тени. После усмирения стрелецкого бунта, наступило семилетнее правление Софьи.... смотреть
волнения стрельцов в 1682,1689, 1698 гг. в ходе борьбы за престол между сторонниками (Петр Г) и противниками реформ (Иван VI, Софья). Софья и ее сторонники использовали недовольство стрельцов в своих целях: после восстания 1682 г. было установлено двоевластие царей Ивана VI и Петра I при регентстве Софьи. После событий 1689 г. к власти пришел Петр I. Стрелецкий мятеж 1698 г. был подавлен до возвращения Петра I из Великого посольства, но Петр I начал новое следствие, закончившееся «утром стрелецкой казни».... смотреть